Вот так вот, в порывах завлекающих в неистовые темные мысли мы находит что-то особенное для себя. Это случается крайне редко но случается, найдя что-то, неизбежно теряешь другое. Частички души разлетаются в прах, хочется поговорить о милых сентиментальностях вплоть до вырезание сердечек во имя любви, но с каких-то неведомых пор эти мысли стали тошными, отвратительным и будто бы уже и не уместными. Однако глядя в чьи-нибудь безумные серые глаза забываешься, просто на минутку, на какую-то минутку забываешься. И стоит это ненужных слов и лишенных правды взглядов, не сотвори же себе кумира, все так говорят и говорили. Но почему-то их не слушали. Старались отмахнуться чем угодно, любой ложью. Лишь бы не отбирали секунды жалобного развратного и такого лживого счастья.
Не попадая ни в какие истории он умудрился протащить через всю жизнь истинность, ту самую, о которой порой грезят некоторые люди. Казалось это не возможным, но все слова слетавшие с этих ели движущихся губ вихрем заволакивали и топили даже самых непревзойденных невежд уверенных в своей правоте. Он никогда не говорил того чего от него ждут. Он умудрялся вылавливать во взгляде и жестах, в мимике и чем-то там еще то, на что надавливая человеческое гниленькое нутро начинало биться в конвульсиях пытаясь оправдаться. Как легко душил он, все побеги вольных мыслей, которые шли всегда не в том направлении,и уходя туда люди ломались, просто и глупо. Ломаются и сейчас и всегда так будет.Он часто говорил о том, что нельзя выбирать свои пути сразу, пока не знаешь жизни. Нужно выбирать пути лишь зная все о них, ведь тогда может оказаться что множества путей и не было а был лишь один единственно верный, и именно его человек не выбрал бы никогда.
Он говорил и о силе, которой в подлинности нет ни у одного человека. Все слишком жалкие что бы сознаться в этом. А он сознавался и отвечал им на глупые вопрос. что да, я слаб, но и вы не сильнее меня, вы так же слабы и даже слабее меня. Тавтология и что-то там еще, но людям надо было большего, и он говорил и люди плакали. Они и до сих пор молчат о том что он говорил, но теперь они уже не говорят о своей силе. Но других не переубеждают, он всегда говорил в любую неправду сотворенную собственной рукой жизнь ткнет человека с головой. И захлебывались, тонули, просто уходили. Разве слова им смогли бы помочь?
